Главный дом бывшей усадьбы Ф.С. Рокотова. Фотография до 1970 года

У пересечения Старой Басманной улицы и Токмакова переулка стоит небольшой двухэтажный каменный дом¹. Это флигель бывшей усадьбы Ф. С. Рокотова², являющийся объектом культурного наследия федерального значения³. В сентябре 1988 года Бауманским райисполкомом было принято решение о передаче дома Государственному историческому музею. «Появилось оно не сразу, не вдруг. Понадобились многолетние призывы широкой московской общественности, инициатива Исторического музея, <...> всяческая поддержка Бауманского райкома партии и его первого секретаря Алексея Николаевича Николаева, который принял большое личное участие»⁴. Предполагалось, что флигель перейдет Музею декабристов (усадьба Муравьевых-Апостолов), но этим планам не суждено было осуществиться.

В 1991 году на здании установили мемориальную доску — увы, с ошибочной датировкой: «В этом доме в 1785–1793 годах жил и работал художник Федор Степанович Рокотов»⁵. Живописец продал свое владение в 1789-м (см. ниже), после чего вряд ли там обитал. Давайте разбираться по порядку.

Ф. С. Рокотов удостоился звания академика в 1765 году, в конце 1766-го покинул Петербург и прибыл в Москву. Пока неизвестно, где он проживал до 1781 года, когда приобрел у вдовы коллежского асессора Анны Ивановны Хитрово участок в Гороховском переулке с деревянными постройками различного назначения. Сохранились купчая⁶ и план владения⁷. Новый хозяин отремонтировал постройки, сменил изгородь; вскоре (1782) в саду появилась деревянная баня. Однако своим приобретением Рокотов остался неудовлетворенным и 2 июня 1783 года участок продал⁸, а 25 июля 1785-го у генерал-майора Алексея Николаевича Сухотина купил «двор, состоящий в шестой на десять части во втором квартале под номером 143 <...> за Земляным городом в приходе церкви Великомученика Никиты, что в Старой Басманной»⁹ — незастроенный, площадью 582 квадратных сажени, о чем мы узнаем из сохранившегося плана¹⁰. Ко «двору» с восточной стороны в глубине квартала дополнительно примыкала земля, отрезанная от соседнего сада. Территория имела в плане Г-образную форму, ее размеры и границы сохранялись неизменными до советского времени.

Сразу после покупки художник обратился с прошением в Московскую управу благочиния за разрешением возвести здесь, у пересечения Токмакова переулка и Старой Басманной улицы, каменное двухэтажное жилое строение и пять деревянных — жилых и нежилых, среди них по улице — одноэтажный дом на каменном фундаменте (перестроен в 1834–1836-х годах, разобран в 1970-м). Архитектор С. А. Карин дал следующую резолюцию: «В силу учреждения на означенном порозжем месте под № 2-м каменного строения в два жила один корпус, да деревянного под № 3-м пять корпусов по мнению моему строить допустить не противно регулярною фасадою. Августа 7-го дня 1785 года». «На подлинном плане рукою Его высокоблагородия Господина полковника и правящаго должность Московского обер-полицмейстера Федора Николаевича Толя подписано тако: по сему плану строить позволяю. 17 VIII/8 [17]85». За флигелем по линии Токмакова переулка предполагалось разместить два деревянных и один жилой корпус, еще два служебных корпуса — в глубине двора позади главного дома на границе с садом, территория которого не застраивалась до начала ХХ века.

Интересующий нас флигель возвели не двух-, а одноэтажным, что следует из плана (1802) новой владелицы Марьи Петровны Шереметевой¹¹, купившей усадьбу Ф. С. Рокотова в 1789 году¹². Характерную черту здания составляет неправильный (слегка заостренный) внешний угол, выходящий на пересечение переулка с улицей. Это обусловлено особенностями существующей застройки и необходимостью строго соблюдать утвержденные красные линии. Главным фасадом флигеля являлся северный торцевой, смотревший на Старую Басманную улицу. К южному торцу вплотную примыкал деревянный служебный объем размерами в плане примерно 3,5 × 4 сажени. Таким флигель был при Ф. С. Рокотове.

Некоторые исследователи считают, что Федор Степанович работал именно здесь. Вряд ли это так. Скорее всего, мастерская располагалась в главном доме, в одной из южных просторных комнат, хорошо освещенных. Флигель, возможно, предназначался для сдачи внаем.

О внешнем виде дома и флигеля в ту эпоху судить сейчас трудно. Один из возможных вариантов дает «Собрание фасадов, Его Императорским Величеством высочайше апробированных для частных строений в городах Российской Империи» (Ч. I–4. СПб., 1809–1812).

Информация о месте проживания Ф. С. Рокотова в 1790 году отсутствует. В 1791–1792 годах он продолжал обитать в районе Старой Басманной улицы, но уже снимая жилье, в 1793-м купил имение Аниково в Звенигородском уезде (возможно, на свое имя, а затем переписал на племянников: в исповедальных ведомостях сведения разнятся — в одном случае вотчинником назван Федор Степанович, в другом — его племянники).

В 1794–1795 годах Ф. С. Рокотов вновь поселился в районе Старой Басманной — в доме купца А. В. Горошкова. Помимо служителей при нем находились трое учеников. С 1801 по 1804 год он проживал в Аникове, которое не позднее 1807-го продал. 24 апреля 1806 года художник приобрел свое последнее владение в Москве — близ Воронцовской улицы в приходе церкви Сорока Севастийских мучеников в Спасской слободе. Там Рокотов вел небольшое строительство.

До 1807 года бывшей рокотовской усадьбой на Старой Басманной улице владела М. П. Шереметева. При ней по Токмакову переулку за каменным флигелем появились примыкающие к нему деревянные корпуса: два небольших жилых и между ними хозяйственный одноэтажный. Во дворе за главным домом на границе с садом находился второй небольшой деревянный хозяйственный флигель¹³. Перед смертью Марья Петровна составила завещание, один из пунктов которого гласил: «Оставшееся после меня московской собственной мой дом, купленной мною в 1759 году¹⁴ у Федора Степановича Рокотова, состоящей в Басманной части 2-го квартала под № 143-м, в приходе Святого Никиты Мученика, то оной, на праве Всемилостивейше пожалованного в 1785 году апреля 21-го дни российскому дворянству Манифеста, со всею принадлежащею ко оному землею, строением и всеми находящимися в оном мебелями отдаю в вечное и потомственное владение приятельнице моей и другу (очевидно, пропущено в тексте слово «жене». — Авт.) бывшего ярославских фабрик содержателя и первой гильдии купца Ивана Дмитриева сына Затрапезновой как залог оставляемой ей мною на память в признательность мою за всегдашнее ея ко мне дружество, усердие и искреннюю привязанность, о чем Императорского Московского воспитательного дома почетный Опекунский совет покорнейше прошу, дав ей о том знать, сообщить о сем куда следует в присутственное место для утверждения законным порядком за нею, госпожою Затрапезновою, сего дома»¹⁵. Итак, хозяйкой дома стала ярославская купеческая вдова Евгения Васильева Затрапезнова.

* * *

В 1812 году большая часть деревянной застройки Москвы сгорела. Подробности восстановления рокотовской усадьбы в архивных источниках не отражены. До пожара он представлял собой одноэтажное каменное здание шириной по улице Старой Басманной 4 сажени и длиной по Токмакову переулку 7,5 сажени; восстанавливался в первоначальных габаритах, но в несколько обновленных формах «образцового» проектирования¹⁶. Горизонтальный руст на главном торцевом и на части дворового фасада, отсутствующий на фасаде по Токмакову переулку, относится, быть может, к раннему этапу послепожарной реконструкции. Сохранившиеся чертежи 1834 года подтверждают, что флигель был одноэтажным, с рустовкой и тремя одинаковыми окнами на торцевом фасаде, а главный дом в семь осей имел трехосевой центральный ризалит, увенчанный треугольным фронтоном¹⁷. Чертеж, составленный для реконструкции главного дома, носил в отношении флигеля, вероятно, рекомендательный характер. Вопреки этому изображению на плане того же 1834 года флигель показан двухэтажным, причем длина его по сравнению с допожарной увеличена на 5 саженей¹⁸. Перестройка происходила с 1824 по 1830 год. Квартирные книги за указанный период фиксируют прибавление количества покоев (с 4 до 7)¹⁹. Возросли габариты, появился второй этаж, фасады приобрели в основных чертах композицию и декор, которые мы можем наблюдать сегодня. К дворовому фасаду пристроили одноэтажное деревянное крыльцо на каменных столбах — по всей видимости, на месте допожарного входа, к заднему торцевому фасаду во всю его ширину — двухэтажное крыльцо, также деревянное на каменных столбах. Ввиду того, что флигель предназначался для сдачи внаем, в верхнем этаже сделали две изолированные квартиры. Нижний этаж включал жилые и нежилые помещения; в передней части объема имелся подвал, возможно, существовавший со времен Ф. С. Рокотова²⁰.

Под «исправлением» и «починкою» флигеля в 1835 году, скорее всего, подразумевался внутренний ремонт, не требовавший официальных согласований. Тогда по центру протяженного дворового фасада сохранялось в прежнем виде одноэтажное деревянное крыльцо «на каменных столбах» под железной кровлей. Деревянную двухэтажную галерею у заднего торцевого фасада предполагали реконструировать — «внизу между каменных столбов заделать кирпичом»²¹. Указанные «исправления» осуществлялись в 1836 году одновременно с реконструкцией по «образцовому проекту» главного дома усадьбы...