Храм иконы Божией Матери «Знамение» на Шереметевом дворе. 2017 год

Этот храм — один из красивейших в Москве — стоит позади здания факультета журналистики Московского университета — бывшей усадьбы Пашковых, перестроенной в 1830‑х годах архитектором Е. Д. Тюриным, в Романовом переулке. Местность в старину называлась Занеглименьем, поскольку располагалась к северу от Кремля за рекой Неглинкой, ныне заключенной в подземную трубу.

Как и весь старый деревянный город, Занеглименье часто страдало от огня. После пожара 1493 года великий князь московский Иван III велел расчистить от строений пространство на 109 саженей от Кремля, чтобы обезопасить его. Так обозначились контуры будущей Моховой улицы. Земля же, где позже появилась Знаменская церковь, принадлежала в XV — начале XVI века князьям Ромодановским.

В 1565 году Иван Грозный разделил Русь, в том числе и столицу, на «опричнину» и «земщину». В Москве в «опричь» попала вся западная половина города — от левой стороны Большой Никитской улицы до Пречистенской набережной. На этой территории по распоряжению царя снесли несколько тысяч домов, принадлежавших князьям, боярам, купцам и другим горожанам. Там, где ныне находится Знаменская церковь, в 1567 году расположился Опричный двор. Он раскинулся от Большой Никитской улицы до Воздвиженки и от Моховой до Романова переулка. Во время нашествия крымского хана Девлет-Гирея (1571) Опричный двор сгорел. К 1575 году его восстановили (после отмены опричнины он стал называться Государевым). В начале Смутного времени здесь стояли поляки, пришедшие с Лжедмитрием  I. С воцарением Михаила Федоровича значительная часть бывшего Опричного двора была пожалована во владение дяде молодого царя — боярину
Ивану Никитичу Романову. По нему получил название Романов переулок. Сын Ивана Никитича, Никита Иванович, умер бездетным. После его смерти царь Алексей Михайлович подарил эти земли отцу своей второй жены Кириллу Полуэктовичу Нарышкину. По наследству они достались сыну Кирилла Полуэктовича — дяде Петра I Льву Кирилловичу Нарышкину, с чьим именем связан архитектурный стиль конца XVII — начала XVIII века — «нарышкинское барокко», сочетавший в себе традиции европейской барочной архитектуры и «московского узорочья». В загородных усадьбах Л. К. Нарышкина были построены такие шедевры, как храмы Покрова Пресвятой Богородицы в Филях и Троицы Живоначальной в Лыкове. Их автором считают крепостного мастера Якова Бухвостова — талантливого зодчего, учившегося «на глаз». По всей вероятности, церковь иконы Божией Матери «Знамение» на Шереметевом дворе — также бухвостовская работа. Строилась она предположительно в одно время со знаменитой Покровской церковью в Филях — в 1680–1690‑х годах. Обе относятся к одному типу «иже под колоколы» (храмовое здание является одновременно и колокольней), обе схожи и в сочетании цветов, и в деталях декора — настолько, что последние, вероятно, изготавливались сразу для двух построек. Но есть и существенные различия, связанные с объемной композицией. В основе плана Покровской церкви в Филях — круг с вписанным в него четырехлепестковым крестом, три наружные лестницы ведут на обходное гульбище; Знаменская же построена «кораблем» с одной лестницей‑всходом на трехстороннее гульбище. Она возводилась посреди боярского двора на месте прежней деревянной с тем же посвящением, поставленной еще в 1613 году при И. Н. Романове. Посвящение было выбрано не случайно: икона Божией Матери «Знамение» издавна особым образом почиталась Романовыми.

В основе Знаменского храма на Шереметевом дворе — четверик, или куб. К нему примыкают алтарная апсида и приделы во имя преподобных Сергия Радонежского и Варлаама Хутынского. На четверике — три водруженных друг на друга восьмерика, уменьшающихся в размерах. На последнем покоится главный купол — восьмигранный, покрытый стальной «чешуей» и увенчанный крестом ажурной работы. Цветовая гамма, как и во всех храмах «нарышкинского барокко», — красно‑белая. Великолепен и декор — не лепнина, а резьба по камню. Храм легкий, словно воздушный, «летящий», праздничный и радостный, при взгляде на него вспоминаешь слова Д. С. Лихачева о том, что русское христианство — «веселое».

Может возникнуть вопрос: церковь строил Нарышкин, почему же тогда она «на Шереметевом дворе»? Ответ дает дальнейшая история владения. Внучка Л. К. Нарышкина, Екатерина Ивановна, вышла замуж за Кирилла Григорьевича Разумовского, родного брата Алексея Григорьевича Разумовского, венчанного супруга императрицы Елизаветы Петровны. Кириллу Григорьевичу эта московская усадьба досталась как приданое жены. Овдовев, Разумовский в 1799 году продал занеглименское владение шурину своего сына Алексея Кирилловича — графу Николаю Петровичу Шереметеву. Прежде Романов, затем Разумовский переулок был теперь переименован в Шереметевский, а усадьба — в Шереметев двор. Место это хранит память о любви графа к его крепостной актрисе — Прасковье Ковалевой (по сцене — Жемчуговой), дочери сельского кузнеца. Как известно, в 1798 году граф дал Параше Жемчуговой вольную, а в 1801‑м обвенчался с ней. Супруги поселились в собственном доме (№ 8/1 на углу улицы Воздвиженки и Шереметевского — ныне вновь Романова — переулка). Вскоре (1803) Прасковья Ивановна умерла, оставив мужу трехнедельного младенца Дмитрия. Николай Петрович пережил жену на шесть лет. Последние годы он полностью посвятил благотворительности, прежде всего строительству Странноприимного дома на Сухаревке в память о любимой супруге.

Знаменский храм стал домовой церковью Шереметевых. Сильно пострадав в 1812 году от пожара и грабежей, он долгое время пребывал в запустении. Восстанавливал его в 1840‑х годах по заказу Дмитрия Николаевича Шереметева, владельца усадьбы, архитектор Афанасий Григорьевич Григорьев. 21 сентября 1847 года возрожденный храм освятил митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов). Сын Д. Н. и А. С. Шереметевых Сергей Дмитриевич вспоминал слово, сказанное тогда святителем Филаретом: «Иметь храм Божий близ себя, в своем доме, приятная и вожделенная мысль, когда подумать о благодати храма Божия, но и устрашающая мысль, когда подумать о святости Живущего в нем. <…> Да не устрашит он святынею своею живущих в доме сем, но паче да утешает и облаготворяет их своею благодатию».

В усадьбе Шереметевых жила их дальняя родственница Надежда Николаевна Шереметева (урожденная Тютчева) — родная тетушка Ф. И. Тютчева и теща декабриста И. Д. Якушкина. С. Д. Шереметев вспоминал: «Здесь (в Знаменском храме. — Г. З.) у каждого почти прихожанина или члена семьи было свое определенное излюбленное место. <…> Надежда Николаевна Шереметева впереди, у самого клироса, вправо от аналоя; в темном простом платье, с распущенными седыми волосами под черной шапочкой, с тростью в руках».

Сергей Дмитриевич — член Государственного Совета, председатель Императорской археографической комиссии, глава Общества любителей древней письменности — был последним владельцем московской шереметевской усадьбы. В 1917 году ее национализировали. Знаменская церковь к тому времени имела статус приходской. В усадебном доме разместились правительственная столовая и «Кремлевская» больница. Церковь закрыли, но в 1921 году группе прихожан, состоявшей большей частью из видных деятелей культуры (среди них — дирижер Большого театра Н. С. Голованов, певица А. В. Нежданова, артисты А. И. Южин, А. И. Истомина, Г. Н. Федотова, М. Н. Ермолова, А. А. Яблочкина) удалось зарегистрировать здесь церковную общину, и богослужения возобновились.

Духовным главой общины стал епископ, впоследствии митрополит Трифон (в миру Борис Петрович Туркестанов. 1861–1934). Он происходил из древней грузинской княжеской фамилии Туркестанашвили, еще при Петре I переселившейся в Россию. Родился в Москве. Его отец Петр Николаевич занимал должность председателя Мос­ковской уездной земской управы и многие годы состоял членом Общества любителей духовного просвещения. Мать, Варвара Александровна, в девичестве Нарышкина, рано осиротела, и ее воспитывала тетушка — Маргарита Михайловна Тучкова (в монашестве Мария), вдова легендарного героя, погибшего в Бородинском сражении, основательница и первая настоятельница Спасо-Бородинского монастыря. Своим шестерым детям Туркестановы дали христианское воспитание и прекрасное образование. Будущий митрополит Трифон окончил частную Поливановскую гимназию — одну из лучших в Москве — и поступил на историко‑филологический факультет Московского университета. Но проучился там всего лишь год. Его влекло другое призвание. Вскоре он уходит в Оптину пустынь и поступает послушником к старцу Амвросию. Выбор обители не был случайным. Высота духа, открытость и внутренняя свобода ее насельников влекли туда многих, жаждущих подлинной жизни во Христе. Никогда не отвергались там культура и художественное творчество. Посещали Оптину Н. В. Гоголь, славянофилы, Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев.

По благословению старца Амвросия в последний день 1889 года послушник Борис Туркестанов принял постриг с именем Трифон, в первый день нового 1890 года был рукоположен во иеродиакона, 6 января — во иеромонаха. Год спустя поступил в Московскую духовную академию, которую окончил в 1895 году. В 1901‑м в Успенском соборе Московского Кремля был хиротонисан во епископа. Совершавший хиротонию митрополит Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский), будущий священномученик, напутствовал его такими словами: «Зорко следи за вопросами времени, касающимися веры и Церкви, и, не оставляя их на произвол мира, старайся в своем слове освещать их словом церковной идеи и науки. Не оставляй вне своего пастырского воздействия и те передовые наши сословия, к которым ты так близко стоишь по своему происхождению. <…> Имея постоянное общение с этим сословием, не упускай случая указывать им на возможность совмещения здравых научных познаний с искренней верой, современных открытий и усовершенствований с вечными началами духовной жизни, удовольствий и наслаждений с добродетелью труда и борьбы с миром и спокойствием сердца». Этому завету — нести евангельскую весть русской интеллигенции на понятном ей языке — владыка оставался верен всегда...