Музей-квартира А.М. Васнецова в Фурманном переулке

Очередной этап истории музея, на котором обсуждалась его реорганизация и даже возможный переезд в специально спроектированное здание, датируется 1951 годом. Внимание официальных лиц оказалось привлечено к МИРМ в связи с представленной в МАрхИ к защите кандидатской диссертацией молодого архитектора В. В. Федосеева «Музей Москвы. Комплексное исследование и проект‑идея». Автор на основе изученных материалов по истории Музея истории и реконструкции Москвы и прежних его итераций в виде Музея городского хозяйства и Московского коммунального музея предлагал комплексный проект будущего Музея Москвы, расположенного в новом трехэтажном здании общей площадью 12 000 квадратных метров, имеющем в плане вид пятиконечной звезды. Залы и лестницы были спланированы таким образом, чтобы обеспечить круговое движение посетителей. Первый этаж, оформленный в стиле древнерусской архитектуры, предназначался для показа истории Москвы в период феодализма, второй, также соответствующим образом оформленный, представлял Москву капиталистическую, третий — столицу страны победившего социализма.

Кроме экспозиционных залов, в здании предусматривался большой зал для временных выставок самого музея, Моссовета, других учреждений. В таком же зале должен был располагаться лекторий, в двух залах поменьше — проводиться конференции и научные чтения. Третий большой зал предназначался для размещения библиотеки по вопросам городского хозяйства в СССР и зарубежных странах и читального зала. Нижний полуподвальный этаж отводился под фондохранилище. Проектировались также особые помещения для светодинамических диорам, комнаты научных сотрудников и прочее.

О том, насколько актуальной и важ­ной была сочтена данная квалификационная работа, свидетельствует приглашение на ее защиту в качестве оппонентов академиков архитектуры А. В. Щусева и И. В. Жолтовского, а также получившего к тому времени ученую степень доктора исторических наук П. В. Сытина.

В пояснительной записке к проекту В. В. Федосеев так определял цель своего исследования: «Сделана попытка на основе собранного и систематизированного материала проанализировать исторический путь развития музея и планировки музейных зданий, разрешить основные технические вопросы и идейные задачи экспозиции и архитектуры интерьера; выявить те решающие и прогрессивные черты, которые могли бы способствовать созданию выразительной и правдивой архитектуры советского музейного здания. Проект — творческое предложение и представляет собой не абстрактную схему “идеального музея”, а конкретное решение определенной архитектурной задачи — создание Музея Москвы на выбранном и обоснованном участке — Кадашевской набережной»¹¹².

Предлагая размещение музея на Кадашевской набережной перед Треть­яковской галереей, В. В. Федосеев исходил из того, что Балчуг и Болотная площадь, согласно Генеральному плану реконструкции Москвы, будут освобождены от всех строений перед Кремлем и между Москвой‑рекой и Водоотводным каналом образуется обширное свободное пространство. Защита прошла успешно, проект получил положительную оценку коллег‑архитекторов, но к реализации принят не был.

В связи с тем, что Музей истории и реконструкции Москвы оказался в центре внимания экспертного сообщества, власти произвели оценку его актуального состояния на предмет соответствия роли музея города и готовности к принятию на себя столь ответственной функции. В ноябре 1951 года председатель Мосгорисполкома М. М. Яснов завизировал документ, в котором перечислялись недостатки в работе учреж­дения: перегруженность экспозиции фотоиллюстративным материалом, отсутствие единого художественного решения, слабая научно‑исследовательская база, «односторонняя» связь с общественностью. Перед сотрудниками ставились следующие задачи: к 1953 году разработать и предоставить на утверждение предложения по поводу профиля, структуры и экспозиционного плана музея, взяв за основу «историческое приветствие И. В. Сталина Москве в дни ее 800‑летия».

По итогам произведенной ревизии в ноябре 1951 года Ф. И. Салов направил в Совет министров СССР письмо с предложением расширить профиль Музея истории и реконструкции Москвы, преобразовав его в Музей города Москвы. В связи с отсутствием достаточного финансирования он просил присвоить МИРМ статус республиканского музея 1 категории, увеличить штаты и утвердить несколько персональных ставок. Кроме того, в письме содержался ряд имеющих принципиальную важность для развития музея положений, причем некоторые из них выглядят абсурдными, противоречащими музейной этике и музейному правоприменению, — например, просьба передать в ведение МИРМ в качестве филиалов музей «Красная Пресня» (филиал Музея Революции), Останкинский дворец‑музей, Музей боярского быта XVII века, Музей 1840‑х годов, пополнить фонды МИРМ материалами музея «Старая Москва», находящимися в собрании Государственного исторического музея… Очевидно, что при подготовке этого обращения Ф. И. Салов активно пользовался консультациями П. В. Сытина, который, как и прочие члены ученого совета — доктор исторических наук, профессор МГУ А. В. Арциховский, академик архитектуры Н. Я. Колли, скульптор В. И. Мухина, член‑корреспондент АН СССР М. Н. Тихомиров, главный редактор издательства «Московский рабочий» И. С. Мамонтов и другие, поддерживал идею объединения в единый комплекс всех музеев, тематически связанных с историей города. Очевидно, благие с научной точки зрения намерения, были совсем не проработаны юридически.

В 1953 году после смерти И.В. Сталина Ф. И. Салов подал заявление о выходе из рядов КПСС, после чего был снят с занимаемой должности. Вместо него директором музея был назначен авторитетный историк‑некрополист Л. А. Ястржембский¹¹³, привлекший к работе в ученом совете и к серийному изданию «Трудов» музея представителей нового поколения историков, архивистов, искусствоведов. При нем активизировалось комплектование фондов в связи с участием представителей МИРМ в археологических раскопках и обследовании кварталов, подлежавших сносу. Под редакцией Льва Андреевича были изданы «Труды Музея истории и реконструкции Москвы», вторая часть «Истории планировки и застройки Москвы» П. В. Сытина (М., 1954), путеводитель «Музей истории и реконструкции Москвы» (М., 1954), второе издание монографии И. С. Романовского «Музей великого города» (М., 1961), сборник статей «Археологические памятники Москвы и Подмосковья» (М., 1954), книги «Московский ткач Петр Алексеев» Н. С. Каржанского (М., 1954), «Гоголь в Москве» Б. С. Земенкова (М., 1954), «Репин в Москве» В. Н. Москвинова (М., 1954) и другие.

10 января 1954 года вышло постановление Совета министров РСФСР № 84 «О серьезных недостатках в работе краеведческих и мемориальных музеев МК РСФСР». В нем музеям предписывалось провести работу по упорядочению фондов, «очистке» от экспонатов, не соответствующих профилю музея или утративших музейную ценность. Несмотря на протесты научных сотрудников, комиссия Министерства культуры, обследовав фондовую коллекцию МИРМ, составила списки к изъятию 3360 единиц хранения и отдельный перечень на 882 единицы хранения для передачи «торговым организациям». Предназначенные к ликвидации экспонаты сжигались во дворе музея в специальном контейнере: в основном это были предметы декоративно‑прикладного искусства с портретами Сталина, Кагановича, Берии.

Л. А. Ястржембский вспоминал: «Помимо даров Москве, значительную часть этого фонда составляли памятные вещи, поднесенные И. В. Сталину, — после празднования своего 70‑летия он распорядился поместить ценные сувениры в различные музеи. С разоблачением культа личности эти произведения прикладного искусства стали в большом количестве списывать и уничтожать. Стоило труда спасти хоть что‑то. Например, помню великолепный цигейковый ковер с портретом генералиссимуса, который удалось‑таки переправить в музей [города] Гори (родина Сталина. — Авт.) — а ведь сначала изображение хотели вырезать, потому что стремились не оставлять именно сталинской символики»¹¹⁴.

В 1957 году после проведения в столице VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов Москва становится символом «хрущевской оттепели». МИРМ, активно участвовавший в экскурсионной программе фестиваля, подготовил материалы по истории всех двадцати пяти районов Москвы для экскурсоводов Мос­ковского городского экскурсионного бюро, обучение которых, как и в 1946 году, осуществляли на базе музея.

С 1957 года сотрудники музея проводят регулярные историко‑бытовые экспедиции с целью сбора предметов быта и личных архивов москвичей. Здесь требовалась научная и организационная подготовка: выбиралась тема (улица, площадь, часть определенного района), выявлялись определенные здания или историко‑архитектурные объекты, среди жителей предназначенных к исследованию и фотографированию домов проводилась информационная кампания (вывешивались листовки, иногда давались объявления по радио).

К 40‑летию Октября в музее были обновлены следующие разделы экспозиции (стенды): «Москва в период первой русской буржуазно‑демократической революции 1905–1907‑х годов» и «Москва в империалистическую войну 1914–1917‑х годов и в дни Февральской буржуазно‑демократической революции 1917 года». Для сбора необходимых материалов сотрудники музея производили отбор артефактов на старейших предприятиях столицы — Московском компрессорном заводе «Борец», Краснопресненском сахарорафинадном заводе имени Ф. М. Мантулина, заводе «Монометр», Ростокинской красильно‑аппретурной фабрике, заводе «Водоприбор», Центральном телеграфе и других. В 1960–1970‑х годах эта работа продолжилась: фонды музея пополнились материалами заводов «Серп и молот», Московского кожевенного, Мос­ковского керамико‑плиточного, фаб­рики «Красные суконщики».

Серия экспедиций под общим названием «Экономика, культура, быт Москвы» планировалась по территориальному принципу и охватывала старые кварталы города с домами, предназначенными к сносу или расселению, — Собачью площадку, улицы Арбат, Бауманскую, Кирова (Мясницкую), Маши Порываевой, Метростроевскую (Остоженку), переулки Уланский, Бобров, Обыденский… В 1960–1970‑х годах география экспедиций расширилась за счет вошедших в городскую черту новых «спальных» районов. В результате коллекция музея пополнилась сотнями интереснейших предметов быта XVIII — первой половины XX века: посуда и другая домашняя утварь, детали обстановки, документы и фотоматериалы из семейных архивов горожан. Например, как пишет Л. А. Ястржембский, «несколько уникальных исторических реликвий Арбат подарил музею при прокладке проспекта Калинина. В начале 1960‑х годов началось выселение тех арбатских старожилов, чьи дома обрекались новой магистралью на снос. Узнав об этом, мы предприняли в расселяемый район ряд экспедиций. В домоуправлениях были проведены беседы, в подъездах расклеены объявления, и к предупрежденным жителям двинулись наши сотрудники. Посетив уже не одну квартиру, они попали наконец к потомкам Анастасии Алексеевны Вербицкой, известной романистки конца XIX — начала XX века. Произведения ее до революции пользовались огромной популярностью и представляли собой заметное явление в культурной жизни Москвы. Наследники писательницы готовились к переезду, собираясь перевозить и ее личный архив. Экспедиции удалось договориться о его покупке, в результате чего в музейный документальный фонд поступили переписка и рукописи Вербицкой, включая нашумевший в 1910‑е годы роман “Ключи счастья”. Другим уникальным приобретением музея в ходе арбатских экспедиций стал альбом Василия Васильевича Фохта — бесценный как в художественном, так и в историческом отношении памятник. Фохт был военным инженером и прекрасным рисовальщиком. В 1840‑х годах он служил на Кавказе и повсюду возил с собой небольшой походный альбом. Листы его Фохт постепенно заполнял своими набросками, используя для этого чернила и карандаш. Кроме того, талантливый офицер прекрасно писал акварелью — в альбом была вложена целая стопка мастерски выполненных акварельных миниатюр (“В Тифлисе”, “Русский военный лагерь”, “Эльбрус”, “Кабардинец” и многие другие). <…> Надпись в начале альбома, сделанная, вероятно, кем‑то из боевых товарищей Фохта, сообщает о его гибели в 1845 году в Чечне (погребен в Герчем‑ауле)»¹¹⁵.

Согласно путеводителю Музея истории и реконструкции Москвы 1957 года, экспозиция включала два основных раздела: «История Москвы досоветского периода» и «Социалистическая Москва». Оба раздела активно пополнялись: первый — за счет археологических раскопок, в которых сотрудники отдела археологии, созданного в 1946 году, принимали регулярное участие, второй — за счет историко‑бытовых экспедиций и материалов, передаваемых отделами Моссовета...