Семья К.В. Осипова на мельнице. Между 1905 и 1910 годами. Из архива потомков К.В. Осипова

О том, что мать писателя Ивана Сергеевича Шмелёва (1873–1950) владела дачей при деревне Свистуха (сейчас — квартал Свистуха городского округа Химки), имелось лишь одно официальное упоминание — в «Памятной книжке Московской губернии на 1899 год», где указано, что Шмелёва Евлампия Гавриловна, купчиха, владела при деревне Свистуха Черкизовской волости 6‑го стана Московского уезда строением стоимостью по городской оценке 4970 рублей¹. Год приобретения дачи можно определить по фрагменту письма И. С. Шмелёва будущей жене Ольге Александровне Охтерлони, опубликованного в книге О. Н. Сорокиной, посвященной жизни и творчеству писателя: «Мать Ивана Шмелёва <…> купила дачу — имение в селе Трахонеево на Клязьме, за 7 верст от Москвы, с огромным фруктовым садом, аллеями, беседкой, с прекрасными надворными постройками и домом‑дачей на лето. Вся семья, дочери с детьми перебрались туда на лето. Зала, как сообщает Иван Ольге, “прекрасная, нисколько не меньше Калужской” (в  московском доме Шмелёвых. — Прим. О. Н. Сорокиной)». Здесь же автор указывает: «Из письма И. Шмелёва к О. А. Охтерлони, без даты; очевидно, 1893 год»².

Необходимо отметить, что деревня Свистуха и село Успенское-Трахонеево представляют собой практически единую агломерацию, поэтому в различных источниках одно и то же владение может быть отнесено и к Свистухе, и к Трахонееву. Так получилось и с дачей Е. Г. Шмелёвой.

Из сообщения О. Н. Сорокиной и данных вышеуказанного справочника следует два важных вывода. Первый — Шмелёва дачу купила, а не взяла в аренду; второй — она приобрела уже готовый дом. Но возникает несколько вопросов. Где именно дача находилась? Кем первоначально была построена? Как долго Шмелёва владела ею?

Первый вопрос имеет простой ответ. По воспоминаниям местных жителей, в доме Шмелёвой в советское время был организован Клязьминский дошкольный детский дом, просуществовавший с 1939 по 1953 год, после чего здание передали дому отдыха «Алые паруса» (1954–1999). «Детдом располагался в бывшем деревянном усадебном здании Шмелёвых. Он стоял на возвышенности, у подножия которой голубой лентой вилась река Клязьма. Вид с холма открывался живописный. За ним, ближе к реке, тянулись шикарный яблоневый сад, огороды детдома, две березовые аллеи», — рассказывала Е. Н. Рубекина³. Это здание показано на топографической карте 1961 года.

Для того, чтобы определить расположение дачи Шмелёвой на дореволюционной карте, можно воспользоваться одним из тогдашних планов местности. Наиболее показательным является план «села Успенскаго (Трохонѣево) и деревни Свистухи» (1866)⁴, на котором отмечена локация здания после наложения карты 1961 года. Получаем неожиданный вывод: дача Шмелёвой оказалась на церковной земле. В результате сформировалось новое направление поисков — договоры аренды земли причта Успенской церкви. В ЦГА Москвы было выявлено свыше 40 сохранившихся договоров, однако возникли осложнения из‑за того, что в распоряжении причта имелось четыре отреза земли с описаниями, плохо привязанными к местности. Поначалу следовало разобраться с географической привязкой того или иного договора к конкретным участкам. Первый из них (участков) имел относительно точную локацию и обычно описывался так: «Что при деревне Клязьме на Рогачёвской дороге»⁵. К нему относилось большое количество договоров, которые можно было не рассматривать, поскольку данный участок находился на земле соседнего сельца Чашниково, Воскресенское тож⁶ (не путать с селом Чашниково, лежавшим также неподалеку) и совершенно не совпадал с местом, где располагалась дача Шмелёвой.

Теперь что касается остальных трех участков. В 1843 году причт Успенской церкви выменял их у помещиц Смирновых-Лавровых на неудобную землю, получил три поля по 9 десятин каждое⁷ и впоследствии сдавал эти поля в аренду. Известно, что самое нижнее на датированном 1866‑м годом плане поле с 1822 года сдавалось купцам Мои­сеевым, построившим здесь сначала миткальную фабрику⁸, а позже жилой дом. Поэтому группу договоров с Моисеевыми также можно исключить из рассмотрения.

Осталось два участка. Оба они вполне подпадают под описание «близ села Трахонеева и деревни Свистухи»⁹ с упоминанием берегов реки Клязьмы. Тут поможет оценка рельефа местности. Изучая его, можно сделать вывод, что правое поле на плане 1866 года не пользовалось успехом у арендаторов, так как располагалось в низине и пересекалось глубоким оврагом. Для выращивания сельхозкультур, а в особенности для строительства дачного дома оно плохо подходило. Более интересным в последнем отношении представляется верхнее поле, раскинувшееся на довольно крутом склоне, откуда открывался прекрасный панорамный вид на излучину Клязьмы, заливные луга и близлежащие деревушки. Таким образом, остаются только три документа, связанных с интересующим нас местом, которые мы и рассмотрим подробнее.

В 1877 году причт Успенской церкви сдал половину десятины этого поля в аренду на 10 лет потомственному почетному гражданину, купцу 1‑й гильдии Александру Васильевичу Лепёшкину для возведения «дома с пристройками для собственного своего жительства»¹⁰. Спустя 5 лет Лепёшкин попросил продать этот участок полевой земли, увеличив его до 2 десятин 1530 саженей¹¹, однако получил отказ от Московской духовной консистории с формулировкой: «Ввиду того, что церковные земли могут быть отчуждены только в исключительных случаях по особо важным побуждениям, в настоящем же случае особой надобности в продаже не усматривается»¹². Осознав бесперспективность аренды церковной земли, к 1885 году Лепёшкин выкупил для своей дачи земли соседнего Ивакина у многочисленных наследников бывшего владельца — графа А. Д. Хвостова¹³. Отсюда можно сделать осторожное предположение, что Шмелёва приобрела дом, построенный купцом к 1882 году.

Попробуем определить, когда Е. Г. Шмелёва перестала быть владелицей дачи.

По договору аренды¹⁴, относящемуся именно к интересующему нас участку, жена личного почетного гражданина Екатерина Алексеевна Белова с 1905 года арендовала у причта Успенской церкви 2 десятины 600 саженей земли с постройками и плодовыми деревьями, переданными ей прежним арендатором — женой московского купца Евгенией Александровной Капыриной¹⁵. Получается, что Шмелёва рассталась с дачей за несколько лет до 1905 года. В справочнике 1912 года Евлампия Гавриловна тоже не упоминается, при селе Успенское-Трахонеево указана дача М. П. Белова¹⁶ — по всей вероятности, мужа Е. А. Беловой.

В самый последний момент обнаружился еще один арендный договор, многое расставивший на свои места. 3 июня 1904 года «жена московского первой гильдии купца» Евгения Александровна Капырина запросила у причта Успенской церкви разрешения на аренду церковной земли, ранее переданной ей «вдовою московского купца» Евлампией Гавриловной Шмелёвой, с дополнительным условием: продлить срок аренды до 30 лет¹⁷. Хотя причт и благочинный не возражали, консистория постановила ограничить срок 12‑ю годами¹⁸. Также Капырина просила увеличить площадь арендованной земли (2 десятины 600 саженей) еще на 2 десятины 500 саженей для постройки дачи¹⁹, однако тут ей, судя по тексту другого договора аренды, с Беловой, навстречу не пошли²⁰. Желание Е. А. Капыриной оформить аренду на 30 лет подчеркивало серьезность ее намерений в отношении этой земли, но, вероятно, не получив разрешения на расширение площади, Евгения Александровна отказалась от аренды в пользу Е. А. Беловой. Условия аренды для последней остались такими же, как и для Е. Г. Шмелёвой: площадь 2 десятины 600 саженей за 100 рублей в год²¹. Вряд ли Капырина успела за год построить дачный дом. Из текста договора видно, что Шмелёва передала ей аренду с 21 марта 1901 года²². Таким образом, цепочка арендаторов приобрела практически завершенный вид, и определился период, в течение которого Евлампия Гавриловна арендовала церковную землю: с 1893 года по 21 марта 1901‑го...