Первый русский историк Н.М. Карамзин (1766–1826)

Могилы Н.М. Карамзина и В.А. Жуковского на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге. Гравюра XIX века

Очерк жизни и творчества (окончание).

Думается, что теперь, когда мы можем читать полный текст «Записки о древней и новой России» Карамзина, когда обнародована масса биографического материала, когда, наконец, мы отошли на достаточную историческую перспективу, нам незачем доказывать значение и «Истории» Карамзина для своего времени, и чистоту его побуждений, и искренность его общих воззрений. Но чтобы оценить Карамзина как ученого, надо взглянуть, что было сделано по русской истории до Карамзина. Прежде всего, в настоящее время приходится подчеркнуть, что наши летописи, особенно со времен возвышения Москвы, не являются простым пересказом событий минувшего. Уже в первый период, помимо религиозной, а иногда и церковно‑монашеской точки зрения, можно отметить симпатии и антипатии русских летописцев, их областные точки зрения, умалчивания о некоторых событиях, а иногда и освещение с предвзятой точки зрения. Бесстрастие рассказа вообще трудновыполнимая вещь, и известно, что и вполне добросовестные свидетельские показания очевидцев нуждаются в перекрестной проверке. Новые исследователи указывают на известную предвзятость при составлении не только отдельных сказаний, но и целых летописных послемонгольских сводов, составлявшихся при дворе духовных владык наших, особенно же при дворе митрополитов Московских. Крайнее выражение этого направления можно видеть в «Степенной книге», представляющей апофеоз династий Рюриковичей, написанной во времена Грозного. Провиденциальная точка зрения вытекала из условий тогдашнего религиозного сознания, когда и на самый пересказ о былом смотрели как на средство поучения грядущим поколениям. Эта точка зрения была общей для историков всего цивилизованного мира в Средние века. Наряду с этим выдвигалась и областная точка зрения, обусловливаемая сначала местным, а потом и более широким патриотизмом. <…> Эта точка зрения у нас в России удержалась у Татищева и особенно у Ломоносова. Историю В.Н. Татищева характеризуют как сводную летопись (до смерти) Федора Иоанновича, объясненную примечаниями по сближению с обычаями XVIII века…