Кампания 1812-1814 годов победоносно завершилась. Гвардейский корпус решено было доставить в Петербург морем, для чего предполагалось использовать корабли эскадры Балтийского флота, с ноября 1812 года находившейся в Англии. Командовал эскадрой адмирал Егор Егорович (Джордж) Тет — англичанин на русской службе с 1770 года. Корабли русского флота совместно с английскими осуществляли блокаду французских, голландских и датских берегов; наши моряки, по свидетельству союзников, отлично действовали в сражении при Флиссингене, при занятии островов Бевеленд, осаде крепости Бац и в других пунктах побережья.
В 1814 году эскадра адмирала Тета насчитывала 12 линейных кораблей, 3 фрегата и бриг; этих судов было недостаточно даже для перевозки 1-й гвардейской дивизии, поэтому пришлось привлечь также английские военные корабли и транспорты.
22 мая 1814 года император Александр I отправился из Парижа в Лондон. В тот же день все караулы в городе были сданы французской национальной гвардии, и русская армия двинулась в обратный путь. В 9 часов утра под проливным дождем 1-я гвардейская дивизия в составе Преображенского, Семеновского, Измайловского, Егерского полков, 1-й и 2-й рот артиллерийской бригады и артиллерийской команды гвардейского экипажа покинула Париж и, сделав один переход, оказалась в предместье Сен-Жермен, где простояла до 25 мая и где гвардейцам выдали пожалованное Государем не в зачет годовое содержание. 26 мая дивизия выступила в Шербург, а гвардейский экипаж, также входивший в ее состав, направился в Гавр. Поход совершался неспешно: путь длиной 340 километров занял 12 дней при трех дневках (то есть в день проходили в среднем по 28 километров).
На марше получили новые указания, о чем свидетельствует приказ командующего дивизией генерал-лейтенанта барона Григория Владимировича Розена от 3 июня: «Его Императорскому Величеству угодно, чтобы 1-я гвардейская дивизия, сев на суда в Шербурге, выгрузилась на Аглицком берегу и там была бы представлена принцу-регенту во всем должном порядке и исправности. Объявляя таковую волю Государя Императора, предлагаю господам полковым начальникам взять свои меры»1. Из приказа следовало, что Александр I намеревался устроить в Англии парад своей гвардии.
Войска прибыли в Шербург 8 июня, где их ожидала часть русской эскадры под командованием вице-адмирала Романа Васильевича (Роберта) Кроуна. Погрузку предполагалось производить на рейде с лодок, так как корабли в Шербурге не могли подойти к берегу.
Началась подготовка к плаванию; требовалось максимально освободиться от всего лишнего. Офицеры продавали собственных лошадей и экипажи. Приказом командующего барона Розена от 8 июня предписывалось приступить к погрузке артиллерии, принадлежавшей артиллерийской роте № 1 и артиллерийской команде гвардейского экипажа (всего 14 орудий). «Орудия, лафеты и ящики будут размещены на всех кораблях и фрегатах по распоряжению флотских начальников. Снаряды уложены будут также по их распоряжению. Ядры от картузов отделить, в ящиках гнезда выкинуть и уложить в ящики артиллерийскую упряжь». Следующий приказ от 9 июня подробно регламентировал распределение по кораблям: «Весь лейб-гвардии Измайловский полк, лейб-гвардии Егерьского полка 1-й баталион и 3 роты 2-го баталиона онаго же полка послезавтрева, то есть в среду в 6 часов утра, будут садиться на флот; для чего и прибыть им в новую гавань в 5 часов утра и перед погрузкою отслужить молебен с коленопреклонением». Измайловский и Егерский полки грузились на корабли «Не тронь меня», «Трех иерархов», «Святослав», «Норд-Адлер» и фрегат «Свеаборг», а также на английские «Лейден» и «Буцефал»; на фрегат «Венера» была погружена часть гвардейской артиллерии и штат цесаревича Константина в составе 15 человек. Всего эскадра Кроуна приняла 3500 человек2.
Характерно, что в приказе от 9 июня нет и намека о заходе в Англию, но даны указания, что делать уже в России: «По прибытии на Ораниенбаумский берег располагаться впредь до повеления по кантонир-квартирам в Ораниенбауме, Петергофе, Стрельной мызе»3. Видимо, барон Розен получил какие-то новые инструкции относительно войск, грузившихся на эскадру адмирала Кроуна.
11 июня подошла эскадра адмирала Тета и четыре английских транспортных судна, на которые загрузилась оставшаяся часть лейб-гвардии Егерского полка. Преображенский полк отправлялся на «Храбром», «Победоносце», «Смелом», «Мироносце», Семеновский — на «Юпитере», «Чесме», «Памяти Евстафия», «Трех Святителей». Погрузка гвардейского экипажа на фрегат «Архипелаг» производилась в Гавре. 6000 человек отплывало из Франции на кораблях эскадры Е. Е. Тета. 14 июня эскадра покинула Шербург, направляясь в Англию.
Существуют всего два мемуарных источника, в которых описано возвращение гвардии на родину (оба мемуариста были офицерами Семеновского полка): дневник полковника П. С. Пущина4 и записки прапорщика И. М. Казакова.
«Флотские офицеры всей эскадры и слышать не хотели об уплате нами за стол, — писал И. М. Казаков, — тогда генерал наш (Я. А. Потемкин. — Г. Л.) сказал: «Тогда мы будем угощать вас вином». Положили по сту рублей с каждого офицера, и это составило порядочную сумму, имея в виду, что в полку было до пятидесяти офицеров. Генерал послал в Париж квартирмейстера и казначея Лодомирского, который привез большой обоз вин и разных гастрономических и кондитерских припасов, так что стол и вина были великолепные. <…> [На корабле] мне указали на мою койку на второй палубе возле кают-кампании между двумя чугунными пушками, посреди которых как с правой, так и с левой стороны были офицерские койки, завешанные парусиной. <…> В первый день, как мы поступили на корабль, когда за обедом нам подали черный хлеб и квас, то кают-кампания огласилась криком «ура!». Контр-адмирал (Эллиот. — Г. Л.), комнаты коего были над нами, прислал узнать причину восторженного шума».
Преодолев штиль и встречное течение, эскадра адмирала Тета вечером 17 июня стала на якорь на рейде города Диль. Отсюда Г. В. Розен в сопровождении генерал-адъютанта Я. А. Потемкина отправился в Лондон на встречу с императором. Пока начальство отсутствовало, офицерам были разрешены поездки на берег; из нижних чинов Тет приказал никого на берег не увольнять.
П. С. Пущин в своем дневнике пишет, что он почти каждый день стоянки съезжал на берег и даже посетил Дувр, до которого из Диля три часа езды. В общении с англичанами Пущин отмечал трудности: «Не зная ни слова по-английски, я не мог осмотреть многое, что было досадно, но кто меня поражал, так это наши моряки; в то время, как мы не могли добиться, чтобы нас сколько-нибудь понимали, они без всякого затруднения объяснялись [с англичанами] и получали все, что желали. Одно-два слова английских, сильное бранное слово, жесты, и их понимали».
Для получения полной версии статьи обратитесь в редакцию
