Промышленники, коммерсанты, библиофилы

Дом 25–27, стр. 10 по Новинскому бульвару, (1830–1840-е годы, перестраивался во второй половине XIX века, 1980-х годах). Фотография автора. 2018 год. С 1880-х по 1914 год дом принадлежал Николаю Павловичу Рогожину и его наследникам

О московской купеческой династии Рогожиных.

Основатель династии Назар Антонович Рогожин (1764 — после 1830) был записан в Алексеевскую купеческую слободу Москвы 28 мая 1797 года¹. Успешная торговля текстильным товаром, в том числе шелковыми тканями, позволила ему скопить приличный капитал. К 1826 году он являлся купцом 2-й гильдии и владел домом близ Таганки².

Рогожины принадлежали к одной из крупнейших московских общин старообрядцев-беспоповцев. Возникла она вокруг Преображенского кладбища (1771) в среде последователей Феодосия Васильева (1661–1711)³. Сплоченные и трудолюбивые федосеевцы оказывали друг другу финансовую помощь, выдавая беспроцентные, а порой и безвозвратные кредиты из капитала, пополняемого взносами общинников⁴. Это подготовило хорошую почву для открытия сыновьями Назара Антоновича Николаем (1795–1870) и Павлом (1801–1865/1866) Рогожиными собственного дела, успешности которого немало способствовало следующее обстоятельство.

В 1820 году в Россию попал первый жаккардовый ткацкий станок, куп­ленный правительством за границей и выставленный в Москве на всеобщее обозрение. Напомним, что французский инженер Ж.-М. Жаккар, изобретя этот станок, произвел переворот в шелкоткачестве. Ранее для изготовления узорчатой материи требовалось незаурядное искусство ткача и кропот­ливый труд работниц-«дергальщиц»⁵. Жаккар, создав программирующее устройство (первую в мире перфокарту!), сумел значительно автоматизировать процесс. Первоначально станок имел распространение в Европе, у наших же фабрикантов он до поры интереса не вызывал, поскольку отсутствовали специалисты по его сборке, наладке и эксплуатации⁶. Так продолжалось до 1823 года, когда в Москву приехал «берлинский уроженец Карл Каненгисер — мастер, который сам занимался долгое время на разных лионских, берлинских и венских фабриках шелкодельным производством и привез в Россию модель усовершенствованного жакардового станка»⁷. Ее он продал Рогожиным и заключил с ними контракт, обязуясь построить и запустить еще несколько ткацких «снарядов». Оборудование братья разместили на арендованной фабрике Бирюковых в местности Сыромятники на правом берегу Яузы. С этого момента началось победное шествие изобретения Жаккара по России⁸.

Кроме того, Рогожины на своем предприятии наладили работу «десеневых машин» — агрегатов для изготовления рисуночных картонов. С помощью выписанного из Вены «красильного мастера италь­янца Пелегрини» был усовершенствован сложнейший процесс крашения шелка⁹. Рогожинская фабрика стала образцовой, и неслучайно в 1829 году ее не преминул посетить прибывший в Мос­кву с визитом персидский принц Хозрев-мирза¹⁰.

Расширяя производство, братья в 1826 году приобрели старейшую и некогда славную шелковую мануфактуру Лазаревых в селе Фряново Богородского уезда¹¹. Фабрика в достатке обеспечивалась лесом (главным тогда топливом) и водой. Нити изготавливались вручную на «карасях» — приспособлениях для размотки, трощения (объединения нескольких нитей в одну) и кручения шелка¹². Большая часть станков простейшей конструкции находились в домах ткачей, берущих сырье в раздаточной конторе и приносивших туда же готовый продукт. Наряду с шелковыми Рогожины по заказу выпускали и хлопчатобумажные ткани. Новшеством стала крытая отапливаемая галерея с быстрым током воды для промывки ситцев — раньше ситцы мыли на реке.

Внедряли Рогожины и устройства для автоматической набивки тканей с помощью цилиндров с выгравированным рисунком¹³. Это было отмечено в ходе московской мануфактурной выставки 1831 года высшей наградой — правом изображать на изделиях и вывесках государственный герб¹⁴. Ассортимент представленной братьями продукции отличался разнообразием: московская фабрика специализировалась на плотных шелковых тканях — таких, как гроденапль, атлас, бархат; во Фрянове выпускались легкие материи газового переплетения (газ-рис, газ-марабу), ткани хлопчатобумажные (буфмуслин, кисея) и смешанные (поплин, пальмерин).

Около 1831 года братья покинули Сыромятники, сосредоточив все внимание на фряновском предприятии. В конце 1830-х годов Николай отошел от управления, и Павел принял в компаньоны московских купцов-старообрядцев Павла и Гаврилу Ефимовых. Втроем они основали торговый дом (1839)¹⁵. Тогда же производимые ими изделия удостоились большой золотой медали мануфактурной выставки как «превосходные по изяществу и разнообразию рисунков и тщательной отделке»¹⁶. Вскоре, однако, П.Н. Рогожин по неизвестной причине вышел из дела, и к 1843 году единоличными владельцами фабрики во Фрянове остались Ефимовы¹⁷.

* * *

По результатам выставки мануфактурных изделий 1829 года им присвоили звание мануфактур-советников¹⁸. В 1835 году Павел, а в 1836‑м Николай стали кавалерами ордена Святой Анны III степени и потомственными почетными гражданами¹⁹. В судьбе купцов принимал участие сам император Николай I. Его дочь — великая княжна Ольга Николаевна — вспоминала: «Папа всячески поддерживал промышленников, как, например, некоего Рогожина, который изготовлял тафту и бархат. Ему мы обязаны своими первыми бархатными платьями, которые мы надевали по воскресеньям в церковь. Это праздничное одеяние состояло из муслиновой юбки и бархатного корсажа фиолетового цвета»²⁰. В 1833 году Павел Назарович присутствовал на торжественном обеде, данном императором московскому купечеству в Зимнем дворце по случаю завершения очередной выставки мануфактурных изделий, и в числе восьмерых избранных сидел за одним столом с государем²¹.

Вместе с тем при Николае I правительство усилило давление на старообрядцев-беспоповцев, и многие федосеевцы покидали родную общину. Так, в конце 1830-х годов в единоверие перешел Николай Назарович Рогожин. В 1839 году он отправлял обязанности попечителя московской Троицкой единоверческой церкви²². Суровые порядки Преображенского кладбища чем дальше, тем больше вступали в противоречие с меняющимся купеческом бытом. Все чаще общинники предавались предосудительным с точки зрения старой веры занятиям. Например, Павел Рогожин обличался в том, что «участвует в сонмищах антихристовых, называемых “клубами”, играет в карты, в нумерные зерна (лото. — А. К.), посещает бега, курит сигары»²³. В 1853 году император запретил выдавать постоянные купеческие свидетельства старообрядцам беспоповских толков. Это заставило уже и Павла Назаровича обратиться к единоверию²⁴.

* * *

Более энергичный и деятельный, нежели старший брат, П.Н. Рогожин состоял членом московского отделения Совета мануфактур Департамента мануфактур и внутренней торговли Министерства финансов (1830–1865), являлся почетным директором клинских, волоколамских, дмитровских и богородских богоугодных заведений (1844–1845).

В 1844–1845 годах в московских купеческих кругах оформился проект торговой компании в Закавказье. Идея получила поддержку председателя московского отделения Совета мануфактур А.К. Мейендорфа и городского головы С.Л. Лепешкина, а вскоре и министра финансов Ф.П. Вронченко²⁵. Было учреждено два предприятия — Закавказское первоначальное торговое депо и Товарищество закавказской оптовой торговли. Управление последним доверили мануфактур-советнику Павлу Назаровичу Рогожину²⁶, который, видимо, уже имел опыт торговли в Закавказье²⁷. В начале 1847 года он побывал в Петербурге, где заручился покровительством императора Николая I, узнавшего о прогрессивном начинании известного ему фабриканта от министра Вронченко²⁸.

Товарищество закавказской оптовой торговли начало свою работу в апреле 1848 года²⁹. «Все официальные лица города собрались на торжественный обед у г-на Рогожина, открывавшего в Тифлисе по полномочию московского купечества обширный торговый дом с многочисленными магазинами, соединенными в одном здании и с большим количеством всевозможных разнообразных товаров»³⁰. Действовавшее же с 1847 года Закавказское первоначальное торговое депо вскоре потеряло поддержку кавказского наместника М.С. Воронцова³¹ и к 1852 году (еще и в силу внутренних разногласий) вынуждено было покинуть Тифлис.

П.Н. Рогожин, стараясь соблюдать обоюдную выгоду, произвел закупку крупной партии кахетинского вина. К сожалению, качество продукции оказалось сомнительным³². Не задалась также оптовая торговля российскими товарами по причине их игнорирования местными купцами. Не смог Павел Назарович воплотить в жизнь и свои планы по распространению в Закавказье плантаций марены (источника красного красителя для хлопка) и организации размотки шелковых коконов на месте разведения шелкопряда. В конце концов где-то в 1850–1851 годах он ушел с поста управляющего. Само товарищество вело торговые операции в Тифлисе до 1857 года.

Находясь в Закавказье, Павел Назарович еще держал в подмосковном селе Богородском³³ ситценабивную фабрику.

* * *

О Н.Н. Рогожине известно гораздо меньше. В 1840‑х годах он владел фаб­рикой при деревне Карабаново Богородского уезда. Здесь окрашивали бумажную ткань мареной в красный («адрианопольский») цвет, получая таким образом кумач. Производилась на предприятии и красная бумажная пряжа³⁴. Свои дни Николай Назарович окончил в богадельне при Всехсвятском единоверческом монастыре (не сохранился)³⁵. Сведения о потомстве предпринимателя практически отсутствуют.

* * *

Теперь — о детях Павла Назаровича, вступивших на деловое поприще совсем в другую эпоху. Начиная со второй половины XIX века происходит укрупнение промышленных предприятий. Ручной труд все шире заменяется машинным производством. Наступает время, когда выгоднее и безопаснее становится вкладывать средства в высокодоходные бумаги, занимая хорошо оплачиваемую должность в крупной фирме, чем иметь небольшую фабрику или вести скромную торговлю.

Александр Павлович Рогожин (1834 или 1836 — ок. 1885) много лет служил маклером на московской бирже, выступая посредником в заключении сделок, что приносило ему значительную прибыль³⁶.

Михаил Павлович (1836–1915) в 1860–1880-х годах занимал должность «главного приказчика у одной солидной фирмы»³⁷, в 1900-х — бухгалтера Московского торгового банка³⁸, увлекался собиранием ценных тканей: «У него в 20 лет накопился целый сундук самых редких старинных русских серебряных, шелковых и шерстяных кружев и прошивок»³⁹.

Николай Павлович (1832–1907) начинал с торговли хлопчатобумажным товаром в Гостином дворе⁴⁰. В 1871 году он заключил с Т.С. Морозовым договор, согласно которому компаньоны вкладывали капиталы в торговый дом «Саввы Морозова сын и К^о». Стержнем фирмы являлась хлопчатобумажная Никольская мануфактура в селе Зуево Владимирской губернии⁴¹ — одна из наиболее передовых в России. Конечно, участие партнеров было несопоставимо: 6 500 000 рублей Т.С. Морозова против 124 500 Н.П. Рогожина, попавшего тем самым в подчиненное положение: он вел бухгалтерию и имел право решать только второстепенные вопросы. Однако сам факт сотрудничества говорит о большом доверии выдающегося промышленника к Николаю Павловичу.

В 1873 году после преобразования торгового дома в товарищество на паях Н.П. Рогожин вывел из оборота большую часть принадлежавшего ему капитала, ограничившись пятнадцатью тысячерублевыми паями, необходимыми для занятия должности одного из директоров правления. Более 10 лет он находился в числе ближайших помощников Т.С. Морозова⁴² и вынужденно покинул свой пост в 1885 году после масштабной стачки на Никольской мануфактуре. В том же году Николай Павлович становится членом правления Среднеазиатского торгово-промышленного товарищества «Н.П. Кудрин и К^о». Перед фирмой стояла задача наладить связи с недавно присоединенной к России Средней Азией и развить там хлопководство для замещения импортного сырья отечественным. Однако работа оказалась невыгодной или попросту неинтересной Н.П. Рогожину⁴³, поэтому через год он покинул товарищество и принял членство в правлении Московского купеческого общества взаимного кредита⁴⁴, а в 1892 году отказался и от этой должности⁴⁵. Заметим: в 1889-м его имя последний раз встречается в списках гласных Московской городской думы⁴⁶. Таким образом, к 1893 году потомственный почетный гражданин Н.П. Рогожин завершил свою деловую и общественную карьеру и полностью отдался увлечениям — нумизматике и книгам.