Убор с колоколовидными ряснами в народных традициях
О женском головном уборе и его украшениях периода Московской Руси.
В Государственной Третьяковской галерее находится икона Божией Матери с певучим названием «О тебе радуется…» круга Дионисия. Когда мы смотрим на нее, песнопение, кажется, продолжается: «О тебе радуется, Благодатная, всякая тварь, ангельский собор и человеческий род…»1. Среди предстоящих в нижней части справа — женщины, мужчины, даже ребенок в одежде, соответствующей времени создания иконы — XVI веку. И у одной женщины на белом фоне платка четко выделяется длинная подвеска, собранная из разноцветных бусин.
За подвесками к головному убору в Московской Руси закрепилось название «рясна» или «рясны». Словарь В. И. Даля знает слова «ряса», «ряска», «рясно», означающие подвески или поднизи к одежде или украшениям. Среди современных украшений подобной категории уже нет. Могут возникнуть вопросы: зачем такие украшения нужны, как они возникли и почему ушли в прошлое.
В музеях я всегда люблю посмотреть и сувенирные изделия, что-то выбрать для себя, а заодно и пронаблюдать, как современные мастера понимают древние украшения. Например, из сувенирной продукции музеев Московского Кремля выбрала пару серег: сверху кольца с отходящими вниз стержнями из толстой проволоки, на них нанизаны синие бусины и жемчужины. Насколько хорошо и точно передана стилистика украшений XVI века! Но все же есть одна деталь, отличающая сувенирную пару от старых серег (а ведь именно деталь способна иной раз прояснить конструкцию): к кольцу сверху добавлен тоненький проволочный крючочек, так называемая мочка или швенза — часть конструкции, позволяющая вдеть серьгу в мочку уха. Конечно, ведь надо же было подумать о современных женщинах.
А в XVI столетии для крепления достаточно было только кольца. К чему оно крепилось — к уху, к волосам? Пришивалось к головному убору?
Можно, конечно, и мне пришить украшение за это кольцо — скажем, к берету. Так делали и на Западе в эпоху Возрождения, подобное известно и по русским материалам XVI–XVII веков. Например, княжеский сын Иван из рода Волоцких в начале XVI века украсил свой колпак и ожерелье несколькими парами серег или их частями (эти предметы, между прочим, его мать княгиня Иулиания завещала нескольким женщинам своей семьи)2. Серьги из раскопок на территории Затьмацкого посада Твери были пришиты к лентам3.
Металлические рясна, как правило, издавали шум или звон, согласно поверьям многих народов, отгонявший зло. У славяно-русских рясен — шумящих подвесок к головному убору — красивая, но прерывистая история. Вспомним ее основные этапы, разделенные по времени и не всегда связанные между собой (однако вполне вероятно, что связь обнаружится с появлением новых материалов).
В состав раннеславянских кладов конца VI — VII века из Среднего Поднепровья входят украшения для волос или кос — накосники, скромные трубчатые пронизки, трапециевидные привески и соединительные стержни с крючками4. Конструкцию такого украшения — вероятно, типичного для того времени — удается проследить по материалам убора гото-аланского населения Крыма аналогичного периода. Основа была из дерева, детали из бронзы, скреплялись они между собой проволокой и кожаными шнурками5. Известна шумящая связка, состоящая из колокольчиков, височного кольца и фрагментов цепей на одном общем кольце. Ее можно было прикрепить и к головному убору, и к нагрудной части одежды.
В эпоху раннего средневековья в костюме сохранялись традиции прежних веков — веков металла (бронзы, железа): обилие и престижность последнего в костюме, просто любовь к нему. Костюм представлял собой драпировки, полотнища, скрепляемые металлическими застежками, фибулами, браслетами, гривнами. Единичность отдельных амулетов объясняется тем, что весь обильный металлический убор осмысливался как оберегающий покров, он весь шумел.
Древние клады сохранили в своем составе металлические детали одежды и украшения; судить о костюме часто приходится по их формам и конструкции, поскольку ткань сохраняется значительно хуже. Среди украшений древнерусских кладов, сокрытых в XI–XIII веках, выделяется группа филигранных подвесок к головному убору, выполненных в основном из серебра. Подвески имеют форму колокольчика, но закрытого снизу, к которому подвешены шумящие цепочки с бляшками. Поэтому они получили название «колоколовидные рясна». Эти украшения не столь многочисленны на фоне более характерных для указанного периода височных колец и колтов. Рясна относятся, видимо, к более раннему времени: XI — первой половине и середине XII века. Подвесные цепочки, найденные в культурном слое Новгорода Великого, подтверждают эту дату6. Колоколовидные подвески украшены геометрическими орнаментами в технике зерни (напайка миниатюрных шариков) и стилистически близки нагрудным цепям; вероятно, те и другие носили вместе. Древнерусские рясна сходны с ряснами из Великой Моравии, где объемно изображены женская фигура или конь. Чувствуется древняя общеславянская традиция, получившая ювелирное воплощение.
Археологически известные колоколовидные рясна аналогичны и кистевидным подвескам русского народного крестьянского головного убора, выполненным из нитей, ткани, бисера7. Очень эффектно такой головной убор представлен на картине неизвестного автора XIX века: крестьянка в праздничном костюме.
Народный кичкообразный головной убор состоял из нескольких частей: холщовая шапочка как основа; «позатыльник» — нарядная поднизь, свисающая сзади; деревянные обтянутые тканью «рога» — символическая деталь; сверху вышитый красный чехол и покрывало8. Смысл слова «кичить» или, по-нашему, «кичиться» — преувеличивать свои достоинства «чрезмеру», стараться возвыситься (В. И. Даль). Убор действительно возвышался над головой. Его части связывались или пристегивались друг к другу, на концах завязок возникали утяжелявшие их кисти, со временем сменявшиеся декоративными подвесками.
Сходство археологического материала и кичкообразного убора довершают металлические сетки из цепочек с бляшками, аналогичные использованным на колоколовидных подвесках. Они обнаружены в одном из кладов на территории Новгородской губернии. По размеру металлические сетки соответствуют позатыльнику. Эти факты позволяют предположить, что в XI–XII веках в Древней Руси существовал кичкообразный головной убор.
Древнерусские рясна упомянуты в «Сказании о чудесах Владимирской иконы Божией матери» (1163–1164). Женщины посылают к ней свои украшения. В восьмом чуде некая Евфимия послала «усирязи же и рясы златыя». А девятое чудо произошло в Твери. После благополучного рождения сына тверская боярыня послала «златыа косы и усерязи свои»9. Названия упомянутых украшений не вполне понятны современному человеку. Термин «усерязи», более известный в XIII–XIV веках, означал «серьги»10 или, вероятно, подвески к серьгам. Название второго вида украшений — «златые рясы», «златые косы» — можно связать с колоколовидными ряснами. Слово «рясы» точно соответствует типологическому наименованию «рясна». А вот слово из тверского чуда — «косы» — возможно, является более старым названием рясен, передающим их связь с волосами, косами.
Однако замужняя женщина прятала волосы под головной убор. Возможно, рясна-подвески входили в состав имитационных покровов, и на них в итоге перешло название «златые косы». Факты имитации волос текстильными материалами реконструируются по погребению славян-вятичей под Звенигородом XII — XIII веков11.
Ко времени написания «Сказания…» — к середине XII века — рясна накопились в семейных сокровищницах. На протяжении второй половины XII — первой трети XIII столетия убор с ряснами по традиции сохранялся как более старинный, а некоторые украшения выполнялись даже из золота. В дальнейшем эта традиция оказалась отклонена византийским воздействием. К указанному периоду распространился христианский драгоценный убор с перегородчатой эмалью: на голове — диадема (лента, полоса) из зубчатых пластин, по сторонам — подвески-колты округлой или лунничной (полумесяц) формы, закрепленные на цепях из бляшек или колодочек. Такую конструкцию можно определить как ленточную или диадемную.
Из Византии же была заимствована форма рясен в виде храма или «сиона», которые могли относиться к мужскому убору. Золотые «сионцы» есть в кладах из Старой Рязани и Киева. Традиция ношения рясен в русском мужском княжеском головном уборе идет от венца князя Владимира Святославича, запечатленного на монетах конца X — начала XI века12. Под воздействием византийской традиции к XIII веку некоторые колоколовидные рясна изменили форму, получив четырехугольное сечение.
Какова же судьба эффектного кичкообразного головного убора после татаро-монгольского нашествия? Вопрос непростой. Дело в том, что количество кладов второй половины XIII–XVI столетия с украшениями личного убора незначительно, подвески-рясна немногочисленны, а поначалу даже единичны. Для XIV–XV веков материала, если сказать откровенно, очень мало. Княжеские завещания (духовные грамоты) называют и кратко описывают украшения — например, грамота князя Верейского и Белозерского Михаила Андреевича (около 1486)13. Верхние части парных подвесок имели круглую форму и назывались «колтки», вниз спускались длинные цепи — «рясы». Эти детали украшались драгоценными камнями. В слове «колтки» нетрудно узнать уменьшительное от «колт» (типичное древнерусское украшение домонгольской поры).
Окном в мир Московской Руси можно назвать также вышитую золотной нитью и разноцветным шелком пелену «Церковная процессия» (1498), хранящуюся в Государственном историческом музее14. На ней изображен крестный ход с иконой Божией Матери «Одигитрия»: царская семья, духовенство, бояре, народ. Под шапками боярынь нечетко, но просматриваются поднизи: вероятно, это — жемчужные подвески-рясна.
Все-таки дошли до нашего времени и сами украшения — например, пара рясен из Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника, которая еще в XIV веке могла принадлежать рязанской княгине Евфросинии (в иночестве Евпраксии). Сразу заметно, что эти рясна похожи на «сионцы» домонгольского периода: по четырем углам корпуса стоят цилиндрические колонки, грани украшены каменными вставками. Верхняя часть укреплена на кольце с отходящим вниз стержнем, вниз же свисают четыре жемчужных цепи с подвесками в виде трехгранных пирамидок. Рясна новой эпохи продолжили свое развитие именно с той формы, до которой развились в домонгольское время, — с кубической или четырехугольной в сечении. Они словно вспомнили себя…
