Великая княгиня Елизавета Федоровна с сестрами Иверской общины в селе Ильинском. Фотография 1911 года
История и наследие Иверской общины сестер милосердия.
После либеральных реформ 1860-х годов в обществе произошли значительные перемены. Воодушевленные ими, многие люди вознамерились внести свой вклад в становление новой жизни. В стране начали появляться сообщества, основывавшие свою деятельность на идеях гуманизма. В частности, в Москве под эгидой Российского общества Красного Креста были организованы три общины сестер милосердия: Александринская (1888), Иверская (1894) и Никольская (1914).
Иверскую общину создали по инициативе командующего войсками Московского военного округа генерала от артиллерии А. С. Костанды при покровительстве генерал-губернатора Москвы великого князя Сергея Александровича и его супруги Елизаветы Федоровны. Для размещения сестер милосердия между Большой Полянкой и Малой Якиманкой в 1896–1897 годах на деньги жертвователей купили городские усадьбы, принадлежавшие Шубиным и Крашенинниковым. Первая в середине XVIII века состояла из дворов капитана морского флота Афанасия Левшина и московского купца Ивана Емельянова. В 1802 году оба участка приобрел купец Иоаким Зеркальщиков, объединивший их в одну усадьбу, собственником которой в 1869-м стал почетный гражданин Н. Ф. Шубин. Согласно переписным книгам Москвы 1738–1742 годов, владение Крашенинниковых включало в себя дворы купца Петра Михайлова, графа Антона Мануиловича Девиера, суконщика Карпа Васильева и портного Василия Лукьянова. В 1780 году Алексей Петров создал на всей этой территории единую обширную усадьбу, куда в 1809-м въехал новый хозяин — купец С. И. Крашенинников. Усадьба на Большой Полянке передавалась по наследству потомкам Семена Ивановича до конца XIX столетия. На обширном дворе стояли двухэтажный дом, выходивший на красную линию улицы, и служебные постройки. У границы с соседним участком располагался большой тенистый сад.
* * *
Иверская община сестер милосердия имела целью «подготовление опытного женского санитарного персонала для ухода за больными и ранеными как в военное, так и в мирное время. Подготовление своего женского санитарного персонала — теоретическое по утвержденной <…> программе и практическое у постели больных — община производит в собственных лечебных заведениях, амбулаторных и с постоянными кроватями, к устройству и развитию каковых ею прилагаются все заботы. Кроме постоянного ухода за больными в собственных лечебных заведениях общины, сестры милосердия откомандировываются на основании существующих о сем положений для ухода за больными и ранеными в местные военные госпитали и лазареты, a также могут назначаться в правительственные, городские, земские и частные лечебные заведения по соглашению общины с начальством сих заведений и посылаться в частные дома для ухода за больными»1.
Сестрами Иверской общины могли быть девушки и женщины в возрасте от 20 до 40 лет — здоровые, грамотные, православного вероисповедания. Претендентки на протяжении испытательного срока проходили теоретическую и практическую подготовку по уходу за больными под наблюдением опытного врача. Отдельно оценивались нравственные качества будущих сестер — сострадательность, терпимость, честность. Готовили их и к разного рода хозяйственной деятельности. Затем они сдавали экзамен в присутствии почетной попечительницы общины — великой княгини Елизаветы Федоровны — и членов попечительского совета, после чего получали звание сестер, возлагая на себя обязанность ревностно служить богоугодному делу, исполняя послушания с любовью и кротостью. Существовал статус крестовой сестры, присваивавшийся после шестилетнего пребывания в общине и дававший право носить на груди специальный бронзовый знак.
Сестры находились на полном содержании общины и обеспечивались всем необходимым: кровом, едой, одеждой и прочим. Носили они платья темного цвета и белые передники с нашитым красным крестом. Ежемесячно получали незначительную сумму на разные мелкие расходы, при этом не имея права принимать подарки или вознаграждения от частных лиц и учреждений. Во всем беспрекословно подчинялись попечительнице, настоятельнице и главному врачу. Если сестра по той или иной причине хотела покинуть общину, она должна была предупредить о своем намерении настоятельницу за два месяца до планируемого ухода. В случае неблаговидного поступка провинившуюся исключали из общины решением попечительского совета. После 15–20 лет служения сестра имела право на пенсию.
Задаваясь вопросом о причинах, побуждавших девушек и молодых женщин выбрать столь нелегкий путь, историк Е. Н. Козловцева писала: «Причины могли быть самыми разными, и в каждом конкретном случае они были свои. Можно только попытаться обобщить известные сведения, почерпнув подобного рода информацию из источников личного происхождения — дневников, воспоминаний и писем самих сестер милосердия. Большинство сохранившихся документов принадлежат тем, кто решил стать сестрами милосердия в связи с объявлением войны. Разумеется, ими двигал патриотический порыв, желание быть полезными Отечеству в трудное время, стремление следовать за дорогими людьми — отцами, братьями, женихами и мужьями. Далеко не всегда такие решения могли быть продуманными и взвешенными. <…> Вступая в общину, сестры сталкивались с многочисленными трудностями: крайне напряженным трудом, бытовой неустроенностью, сложными взаимоотношениями среди медицинского персонала, неопределенным будущим и прочими проблемами, которые в совокупности могли привести к разочарованию. В таких условиях многое зависело от личного настроя каждой сестры, от того, как она понимала свое служение, что видела в нем: способ найти свое место в жизни или подвиг самопожертвования»2.
Во главе Иверской общины стоял комитет, куда входили почетные члены (представители императорской фамилии, церковные иерархи) и благотворители, пожертвовавшие не менее 2 тысяч рублей. Для управления текущими делами комитет избирал попечительский совет: попечительница, ее помощник, главный врач, священник, сестра-настоятельница, казначей, уполномоченный член местного отделения Российского общества Красного Креста. В ведении попечительницы находился внутренний распорядок и весь быт сестер. Главный врач отвечал за их теоретическую и практическую подготовку и руководил всеми лечебными заведениями. Сестра-настоятельница контролировала жизненный уклад в общине, заботилась о снабжении ее всем необходимым.
Первоначально Иверская община занимала лишь особняк Шубиных на Малой Якиманке. В скромном здании размещались общежитие сестер, хирургическая клиника на полтора десятка коек и лечебница для приходящих больных. К осени 1897 года привели в порядок бывший дом Крашенинниковых. Это позволило общине расширить свою деятельность и пригласить новых докторов (с общиной сотрудничали лучшие московские врачи: профессора П. И. Дьяконов, Ф. А. Рейн, приват-доцент В. Е. Предтеченский и другие). Слух об открытии в Замоскворечье больницы быстро распространился по всему городу. Люди, по большей части принадлежавшие к крестьянскому сословию, стекались со всех концов Москвы, часами простаивали в очередях. Лечение было платным, но бедные пациенты обслуживались за счет пожертвований благотворителей. В течение первых трех лет в общину за медицинской помощью обратилось около 40 тысяч человек. Здесь открыли аптеку, в которой больные могли бесплатно получать лекарства.
27 октября 1896 года в присутствии митрополита Московского и Коломенского Сергия (Ляпидевского) на территории общины состоялась закладка церкви в честь Иверской иконы Божией Матери. Деньги на строительство выделила богатая купеческая вдова Елизавета Семеновна Лямина. Проект создал С. К. Родионов. В то время многие московские архитекторы черпали вдохновение в наследии средневековых мастеров. Так и С. К. Родионов «ориентировался на формы древнего владимиро-суздальского зодчества (аркатурно-колончатые пояса, килевидные завершения порталов), но вводил дополнительные мотивы — новгородские (пояса нишек в верхней части барабана) или восходящие к западноевропейскому средневековью (композиция и декор звонницы). Традиционный по конструктивному и планировочному решению храм выглядит асимметричным из-за примыкающих у западных углов галереи и звонницы, под которой находится арочный проход. В интерьере сохранились росписи, также стилизованные в “древнем вкусе”, с повторением орнаментов новгородского Софийского собора. Здание представляет собой интересный образец попытки возродить древние национальные традиции с минимальной долей стилизации. Оно стало объединяющим центром многочисленных строений общины»3.
В конце XIX — начале XX века в Москве появилось немало храмов в «русском стиле», но обычно их создатели вдохновлялись постройками Новгорода и Пскова или узорочьем XVII столетия. Родионов избрал другой путь и подарил городу яркий образец интерпретации владимиро-суздальского зодчества. Особенное впечатление производил резной одноярусный мраморный иконостас византийской традиции, из-за которого, как будто властвуя над всем внутренним пространством, вырастал настенный образ Божией Матери «Оранта» («Молящаяся»). В единой стилистике также из мрамора были выполнены клиросы и киоты икон. Для украшения Царских врат и диаконских дверей применили золоченую бронзу. Паникадила, подсвечники, а также всю богослужебную утварь изготовили в русско-византийском стиле. Главной святыней церкви стала Иверская икона Божией Матери в драгоценной ризе.
2 мая 1901 года церковь освятил митрополит Московский и Коломенский Владимир (Богоявленский) — почетный член комитета. На торжественной церемонии присутствовала августейшая попечительница великая княгиня Елизавета Федоровна, высоко оценившая работу Родионова и его помощников. Настоятелем новопостроенной церкви назначили пресвитера Сергия Махаева, остававшегося в этой должности 19 лет. Среди сестер он пользовался огромным авторитетом, был их духовником и законоучителем.
В 1898 году в Иверской общине состояли 32 сестры милосердия и 14 испытуемых. Со временем количество сестер возросло, возникла острая необходимость в дополнительных помещениях. К октябрю 1901 года на красной линии Малой Якиманки по проекту молодого архитектора И. Е. Бондаренко было возведено двухэтажное здание. Скромная постройка соответствовала своей функции: здесь поселились сестры, которые вели практически монашеский образ жизни, отказавшись от земных благ. Декор фасадов сдержан и прост. Можно выделить только подковообразные обрамления окон и необычные вертикальные членения стен — не классические ордерные пилястры, а оригинальные элементы в стилистике модерна. В подвале устроили кухню, кладовую и хозяйственные службы. На первом этаже расположились комната старшей сестры, столовая, учебная зала, кабинет врача, буфетная, бельевая и ванная. Второй этаж отвели под спальни сестер и испытуемых.
И. Е. Бондаренко вспоминал: «Осенью <…> [1900] года я был приглашен архитектором Иверской общины. Место это было бесплатное, нечто вроде благотворительного, вернее, почетного. Нужно было выстроить общежитие для сестер милосердия Красного Креста и произвести некоторые перестройки принадлежащих общине зданий. Постройка общежития не могла представлять для меня большого творческого интереса, но как практика была для меня ценна, так как в короткий срок нужно было выстроить трехэтажное здание. Здание выстроили ровно в сто дней, о чем и было напечатано жирным шрифтом в отчете общины за 1901 год. Я убедился, что никакого промораживания здания с оставлением его на зиму не нужно. Кладку стен мы производили шанцами, то есть с пустотами, и здание протапливалось все лето железными печами. Перегородки были сборные, литые, гипсошлаковые, все столярные изделия были заготовлены одновременно с началом работ и т. д. Дом был пригодным для жилья тотчас же по окончании постройки»4.
Особо следует сказать о подвижническом труде сестер Иверской общины во время крупнейших войн с участием Российской империи — Первой греко-турецкой (1897), Русско-японской (1904–1905), Балканских (1912–1913), Первой мировой (1914–1918). Так, с началом Русско-японской войны община послала в Китай отряд, состоявший из шести медиков, в том числе главного врача Л. В. Борнгаупта, и 16 сестер. В Харбине устроили госпиталь на несколько сотен человек, куда поступали раненые солдаты и офицеры. До конца 1905 года в места сражений приехало еще около 100 подвижниц с Большой Полянки. В эту нелегкую пору в общине появились дополнительные палаты для размещения бойцов, эвакуированных с театра военных действий. Лечебницу почти ежедневно посещала великая княгиня Елизавета Федоровна.
Помимо оказания медицинской помощи в мирное и военное время община занималась другими делами милосердия: «помогала сиротам и нуждающимся детям, собирая для них деньги и разнообразные вещи. Наиболее крупным [мероприятием] в этой сфере деятельности становилась ежегодная рождественская елка для бедных и больных детей. Великая княгиня Елизавета Федоровна практически всегда присутствовала, <…> лично раздавая детям подарки. <…> Нередко сами врачи и сестры милосердия Иверской общины направляли часть своих денег на нужды сирот. Кроме того, поступали как крупные, так и небольшие пожертвования вещами, вплоть до одного кулька лакомства. Подарки обычно состояли из материи на платье, какой-либо теплой вещи, игрушки, лакомства, книги, мыла, хлопушки и картинки. Некоторые особо нуждающиеся мальчики получали сапоги и бурки, а девочки — полуботинки. Детям школьного возраста выдавали учебные пособия. Таким образом, пожертвования для бедных детей действительно собирались всем миром. Многие люди хотели помочь хоть чем-нибудь, поэтому Иверская община могла постоянно расширять свою деятельность в этом направлении»5.
Русско-японская война показала, что лечебные корпуса общины в экстремальных случаях с трудом вмещают поступающих пациентов. Требовались новые помещения для хирургического и терапевтического отделений. В 1910 году по проекту архитектора Д. М. Челищева на красной линии Большой Полянки началось строительство хирургической клиники. Через год двухэтажный корпус принял первых пациентов. В 19 палатах могли разместиться 38 больных. Клинику оснастили самым современным оборудованием. На церемонию открытия прибыли великая княгиня Елизавета Федоровна и генерал-губернатор Москвы В. Ф. Джунковский. Молебен совершил епископ Серпуховской Анастасий (Грибановский).
В 1912 году Челищев возвел на Большой Полянке еще один двухэтажный корпус. На первом этаже расположилась амбулатория с 14 прекрасно оборудованными кабинетами для приема больных по всем врачебным специальностям. Второй этаж заняло терапевтическое отделение на 10 коек. В рядом стоящем флигеле разместили аптеку. Хирургический и терапевтический корпуса строились в стиле неоклассицизма и образовали единый ансамбль. Челищев декорировал парадный фасад правого здания аттиком, далеко вынесенным карнизом, вытянутыми на всю высоту стены лопатками, циркульным окном с замковым камнем, лепными венками и гирляндами. Стоящее слева здание терапевтического отделения получило характерный для классицизма ионический пилястровый портик, завершенный фронтоном. Между корпусами архитектор предусмотрел ворота, украшенные немного грузными сдвоенными муфтированными колоннами. Легкая ажурная ограда справа от хирургической клиники определила границы больничного сада…
